Вот что писала Ирина Черепанова о своем методе и о себе:
Древние славяне - носители веры в Слово - верили, что язык есть ключ к тайне души. «Домом колдуньи» назвал ее современный французский психоаналитик С. Леклер (вернее по-русски было бы сказать – «дом ведьмы»). Это самая таинственная область подсознания,  мир личностных смыслов, неподконтрольных сознанию. Не правда ли, очень верное и красивое определение (в отличие, например, от "подвала сознания")? Ведь все мы в той или иной мере "язычники" - верим в приметы и пользуемся языком для управления другими (старое значение слова «язычник» согласно словарю  Владимира Даля именно "лингвист"). И тот, кому посчастливится обнаружить самый точный ключ к "дому колдуньи" станет властелином мира.
Суггестия (внушение) – «это возможность навязывать многообразные
и в пределе даже любые действия» (Поршнев, 1974, с. 416). Суггестия является обязательным компонентом обычного человеческого общения, но может выступать и как специально организованный вид коммуникации, формируемый при помощи основного - вербального (словесная продукция) и вспомогательных - невербальных (мимика, жесты, действия собеседника, окружающая обстановка и т.д.) средств. Эти средства можно рассматривать как «веер языков» разной степени значимости.
    Отсутствие видимого практического применения лингвистики и
различия в устройстве самих языков (например, «правополушарный», эмоциональный – русский и «левополушарный», логичный – английский), привели к тому, что законы языковой суггестии до сих пор остаются для многих «тайной за семью печатями». Однако язык по-прежнему правит миром, и люди интуитивно поклоняются знаниям жрецов-лингвистов. Именно поэтому изобретение нейро-лингвистического программирования (НЛП) в Америке, основанного на абстрактной  трансформационной грамматике Н. Хомского, привело буквально к потребительскому «буму». И появилось огромное количество легенд о том, что эта «самая совершенная технология влияния» разработана в недрах ЦРУ, основана на длительном изучении деятельности шаманов острова Бали и наяву творит Чудо, воздействуя неотвратимо и точно…  Такова изначальная Вера в силу Слова...
А между тем, если  исключить из НЛП  использование приемов
практической психологии и невербального воздействия, от данного «программирования», по сути, остается только умение применять придаточные предложения. Для американцев, возможно, это и является уникальным приемом манипуляции, но в России использование сложных предложений -  норма для любого ребенка, обучаемого по школьной программе.
Целый год аспирантуры я потратила на раздумья о том, где искать ответ на вопрос: «Каким образом одни люди управляют другими?»
Озарение пришло неожиданно: древние тексты – вот ключ! И действительно, надо либо предположить многие поколения прародителей безумными хранителями суеверий, либо допустить, что заговоры сохраняются намеренно, потому что имеют особую силу. В это же время я обнаружила работы гениального, но непризнанного в России, и уехавшего, по слухам, в Америку, Александра Павловича Журавлева. Не признавали его, кстати, по очень простой причине – никто не знал, что с этим «компьютерным моделированием» делать, так как не был явно введен прагматический фактор - суггестия.
Элементарная, казалось бы, идея: соединяя древние, закрепленные массовым сознанием, магические тексты и математически точные современные лингвистические методы, получишь доступ к великой Тайне влияния. «Это же так просто!», -  говорили знакомые математики. «Почему же до сих пор никто этого не сделал?». Кто знает – может, звезды не так сходились.
После всех препон и рогаток, задержек и «телег» из родного университета с призывами: «Не допускайте ее до защиты, она слишком молодая!», дойдя, наконец, до защиты докторской диссертации в Институте языкознания РАН, я встретила понимание и поддержку по-настоящему больших ученых – Алексея Алексеевича Леонтьева, Алексея Аркадьевича Романова, Александра Марковича Шахнаровича. Там и выяснилось окончательно, что суггестивная лингвистика – новое направление в мировой науке.
Суггестивная лингвистика изучает явление суггестии как комплексную проблему; соединяет древние знания и современные методы, традиционный и нетрадиционный подход. В качестве постулатов (принципов) суггестивной лингвистики можно выделить следующие положения:
1. Язык в целом рассматривается как явление суггестивное, поэтому основное внимание уделяется изучению коммуникативно-волюнтативной (манипулятивной) функции языка.
2. Единицей анализа является текст в широком смысле слова.
3. Суггестивная лингвистика по предмету своего исследования динамична (изучает и моделирует процессы), по методам - комплексна, междисциплинарна.
4. Языковая суггестия вероятностна по своей природе, ориентирована на преодоление существующих в каждом синхронном срезе языка норм. Суггестивное воздействие имеет правополушарную ориентацию, влияя на глубинные установки личности и общества.
5. Методологическая основа суггестивной лингвистики -  вербальная мифологизация (ВМ) - универсальный, интегративный, диалектический метод познания, описания и обучения.
Сложность взаимоотношений между субъектом и объектом изучения динамической суггестивной лингвистики (мифологическая личность-текст, вписанная в пространство пересекающихся мифологических полей общества) диктует прикладной характер исследований и необходимость использования особой терминологии.
УСТАНОВКА – неосознаваемая готовность психики к какому-либо решению или действию. Теория установки разработана школой грузинских психологов под руководством Д.Н. Узнадзе для изучения бессознательного. 
Однако, установкой бессознательное не исчерпывается. Нельзя закрыть глаза на мир личностных смыслов, неподконтрольных сознанию. Именно эту таинственную область психики  французский психоаналитик С. Леклер назвал "домом колдуньи". Можно перевести эту метафору на язык науки термином «интериоризованная коннотация (ИК) – внутренне воспринятое дополнительное личностное значение».
Установка предполагает три вида манипуляций: ее можно закрепить (легкая задача), создать (задача средней трудности) и изменить (трудная задача). В случае суггестии речь идет, в первую очередь, об изменении установок общества или личности, так как "суггестия добивается от индивида действия, которого не требует от него совокупность его интеро-рецепторов, экстеро-рецепторов и проприо-рецепторов. Суггестия должна отменить стимулы, исходящие от них всех, чтобы расчистить себе дорогу. Следовательно, суггестия есть побуждение к реакции, противоречащей, противоположной рефлекторному поведению отдельного организма. Ведь нелепо "внушать" что-либо, что организм и без этого стремится выполнить по велению внешних и внутренних раздражителей, по необходимому механизму своей индивидуальной нервной деятельности. Незачем внушать и то, что все равно и без этого произойдет. Можно внушать лишь противоборствующее с импульсами первой сигнальной системы" (Поршнев, 1974, с.199).
Личность и индивидуальное  бессознательное – это один полюс воздействия. На противоположном полюсе таинственной планеты «языковая суггестия» находятся  «человек массовый», «общественные установки» и «массовое (общественное) сознание».
Интерес к методам воздействия на массовое сознание возрастает по мере развития средств массовой коммуникации (информации).
Масса не только значительно увеличивает внушаемость отдельной личности, но и веками создает, хранит и применяет специальные "автотексты массового сознания" - заговоры, мантры, молитвы - универсально суггестивные для большинства носителей языка независимо от веры в их силу. Обычное слово превращается в Слово воздействующее через акт Творческого преобразования. Слово приобретает великую силу, когда является людям особым образом. Например, это новое заимствование из иностранного языка; или архаизм, вытесненный на периферию вследствие большой эмоциональной окрашенности. Или оно произнесено человеком, который является убедительным источником  суггестивной информации – учителем, врачом, ведьмой или политиком.
"Обыкновенно полагают, что миф есть басня, вымысел, фантазия. Я понимаю этот термин как раз в противоположном смысле. Для меня миф - выражение наиболее цельное и формулировка наиболее разностороняя - того мира, который открывается людям и культуре, исповедующим ту или иную мифологию. ... Миф есть наиболее полное осознание действительности, а не наименее реальное, или фантастическое, и не наименее полное, или пустое. Для нас, представителей новоевропейской культуры, имеющей материалистическое задание, конечно, не по пути с античной или средневековой мифологией. Но зато у нас есть своя мифология, и мы ее любим, лелеем, мы за нее проливаем и будем проливать нашу живую и теплую кровь" (Лосев, 1990, с. 195-196).
Вспомним, что и само слово "миф" произошло от греческого "mytnos", которое можно перевести  как "речь", "слово", "толки", "слух", "весть", "сказание", "предание".
По сути, говоря о творении мифов, мы рассматриваем суггестивное (латентное) воздействие на подсознание. Оно имеет установочный характер и ориентировано на правое полушарие.
Определяя миф как объективную, реальную, образную, символичную, вербальную сущность, эмоционально "проживаемую" и творчески закрепленную в тексте, философы, поэты, этнографы и лингвисты уже обнаружили принцип ВЕРБАЛЬНОЙ МИФОЛОГИЗАЦИИ (ВМ), и, более того, продемонстрировали его универсальность в общности своих подходов. ВМ –метод творения Мифов – это и интегративный диалектический метод познания и описания действительности, и идеальная модель коммуникативного взаимодействия личности с другими личностями и обществом. Потому что, если человек - это текст, то его задача - гармонично "вписаться" в другие тексты, найти свои заветные слова.
Влиять, воздействовать, управлять, манипулировать (действия, направленные на других)... А с другой стороны - оберегаться, защищаться, предостерегаться, огораживаться (служить собственной безопасности). Аутосуггестия, гетеросуггестия и контрсуггестия... Все эти явления интересуют нас в равной степени в своем отношении к личности и массовому сознанию и являются СОДЕРЖАНИЕМ суггестивной лингвистики.
Так как все компоненты языка потенциально суггестивны – язык в целом может рассматриваться как суггестивная система. Суггестивная лингвистика – междисциплинарная наука на пересечении филологии и психологии, поэтому ее задача не только описывать язык, но и учитывать также физиологическую реакцию человека на слово. Текст может быть вербальным или невербальным (жесты, мимика и т.д.), т.е. является знаковой системой, включающей в себя "веер языков". Динамическая природа суггестивной лингвистики заставляет исследователей изучать именно процессы воздействия: мифологический текст создается, а не только воспроизводится.
Правомерно рассматривать процесс направленного воздействия в традициях теории коммуникации. В таком случае воздействующую личность (субъекта воздействия) можно назвать суггестором, а объект воздействия - суггестантом. Они взаимодействуют между собой посредством механизмов внушения, запускаемых вербальными и невербальными средствами. "Обработка" суггестии зависит от уровня суггестивной восприимчивости суггестанта. Нас в одинаковой мере интересует лингвистика суггестора, лингвистика суггестанта и корпус суггестивных текстов, обеспечивающих эффективное, целенаправленное и предсказуемое воздействие.
Естественно, что процесс преобразования суггестии от суггестора к суггестанту невероятно сложен - это своего рода "черный ящик" и трудно определить, что именно происходит в момент воздействия. Суггестант принимает лишь то, что соответствует его целостной установке личности. Важны здесь и уровень внушаемости (суггестивной восприимчивости) суггестанта, уровень его интеллекта (чем выше уровень, тем выше сопротивление), а также установка на суггестора. Как писал психотерапевт А.Б. Добрович, влюбленный человек наполовину загипнотизирован (впрочем, как и ненавидящий).
Нижний уровень языка в иерархии  лингвистики и высший с точки зрения латентного воздействия - ФОНОЛОГИЧЕСКИЙ. Недаром именно звук и ритм считаются основой любой вербальной магической системы, да и творчества в целом. Обратимся к опыту выдающихся поэтов и писателей. Большой стилист И. Бунин признавался, что, начиная писать, он должен "найти звук". И "как   скоро я его нашел, - пишет он далее, - все остальное дается само собой".
Уловить, поймать звук - это и значит отыскать ритм повествования, его звуковую структуру. В одной из статей Блок писал: "Поэт - сын гармонии, и ему дана некая роль в мировой культуре". И далее поясняет: "Три дела возложены на него: во-первых, освободить звуки из родной, безначальной стихии, в которой они пребывают; во-вторых, привести эти звуки в гармонию, дать им форму; в-третьих, внести эту гармонию во внешний мир". Обратим внимание на то, как четко здесь выражена упорядочивающая работа поэта: уловить в шумах, идущих извне, нужные звучания и сложить из них прекрасное. Недаром же об А. Блоке кто-то из современников сказал, что он улавливает звуковые волны, опоясывающие Вселенную, и лепит из них стихи. Потому-то он и говорил: "И стихов я не выдумываю, я их слышу. Сначала музыку, потом стихи" (1985, с. 23-33).
Поскольку суггестивные тексты являются творческими прагматически маркированными текстами, можно предположить сосредоточение внимания их авторов на звуках речи, т.е. генетическую близость суггестивных текстов именно стихотворному мышлению. Отсюда – повышенное внимание именно к идеям и методам фоносемантики, которая занимается тем, что в традиционных терминах называется «связью между звуком и значением» (Воронин, 1990, с. 5).
Первая из известных истории лингвистики попыток постановки вопроса о связи звука и значения была осуществлена в древнеиндийских Ведах.
Советским лингвистом А.П. Журавлевым в 70-х годах был разработан экспериментальный психометрический метод изучения символического значения звуков речи, измерена символика всех звуков русского языка, построена модель фонетического значения, разработаны программы автоматического анализа функционирования этого аспекта значения в поэтических текстах и вычисления фонетического значения слова. Проведены сопоставления оценок символики русских звуков носителями разных языков (1974).
По мнению А.П. Журавлева «носителем фонетического значения является звуко-буквенный психический образ, который формируется под воздействием звуков речи, но осознается и четко закрепляется лишь под влиянием буквы» (1974, с. 36). Это означает, что звучащий текст можно анализировать в звуко-буквенном виде: различия в результатах будут минимальны. Такой подход в сочетании с возможностью автоматического анализа фоносемантического аспекта текстов позволил создавать функционирующие модели суггестивных текстов, искать в них общие закономерности и в значительной мере прогнозировать влияние этих текстов.
Г.Н. Иванова-Лукьянова (1966), М.В. Панов (1966; 1979), А.П. Журавлев (1974), Р. Якобсон (1983, 1985) посвятили свои исследования звуко-цветовым соответствиям.
Учитывая уникальные достижения российских ученых в области практического исследования фоносемантики, и тот факт, что звуковой уровень в онтогенезе первым формируется и последним разрушается, основное внимание суггестивной лингвистики было связано именно с самым латентным уровнем языка. Сравнительный анализ 1357 универсальных суггестивных текстов показал, что из поколения в поколение передавались, в основном, математически точные структуры, обладающие рядом отличительных свойств. Выявлено, в частности, смледующее:

Высокий уровень определенных фоносемантических признаков,
свидетельствующий о достаточном суггестивном потенциале (показатели выше 9 условных единиц трактуются как суггестивно значимые – «кодирование»).

Два типа суггестивного влияния: «мягкое кодирование» (признаки
«яркий», «возвышенный», «сильный») и «жесткое кодирование» (признаки «суровый», «устрашающий», «темный»).

Явное соответствие типа воздействия и преобладающего «цвета» текста:
«мягкое» - голубой (преобладает «звуко-буква» И), «жесткое» - красный (А, Я).

Очевидное совпадение «золотого сечения» и кульминации текста.
Преобладание в грамматическом составе существительных (25,97%) и
глаголов (19,61%).
На основании анализа универсальных суггестивных текстов  и текстов личных мифов, созданных на многочисленных группах вербальной мифологизации личности (ВМЛ), а также огромного количества экспериментальных данных о воздействии фонологического уровня на ритмы мозга в лаборатории суггестивной лингвистики и социально-психологической терапии Пермского государственного университета «Ведиум», была создана и зарегистрирована специальная компьютерная программа «Экспертиза текстов внушения «Diatone»». Этот, по сути, единственный в мире суггестивный редактор, представлен сегодня версией «Словодел», позволяющей измерить следующие значимые для воздействия на 9 из 10-ти носителей русского языка параметры текста или отдельного слова:

Влияние на ритмы мозга и предполагаемое эмоциональное состояние.
Тип и уровень суггестивного влияния («мягкое кодирование», «жесткое кодирование», отсутствие суггестии).
«Золотое сечение» с точностью до звука.
Попадание в «мифологическое ядро творческого бессознательного» языка.
Звуко-цветовые характеристики.
Наличие негативной – «проблемной» - лексики.
        И этого довольно для создания совершенного текста влияния. Возбуждение самых древних пластов подсознания автоматически «включает» энергетику ритмов, звуков, а вслед за этим приходит понимание, озарение, инсайт. Основанная на анализе мифологических текстов компьютерная программа миллионами невидимых нитей связана с информационным полем творческого бессознательного (кровь от крови его, плоть от плоти). И до тех пор, пока текст не обретет нужной степени совершенства, вы не сможете добиться идеальных для данной ситуации параметров. Не давая остановиться раньше времени, «Словодел», в буквальном смысле, начинает «вредничать» и «самовольничать», вызывая порой на себя самую настоящую агрессию и обиду. Это и есть подключение к континуальным потокам сознания, научное сотворение подлинно магического текста.
Самое трудное  для  далекого от лингвистики человека – поверить, что
заветное орудие борьбы с демонами и болезнями выглядит на удивление просто. Но такая простота дорогого стоит. Как практик отмечу: не следует заниматься самообманом, изобретая сложные и избыточные модели с целью запутать пользователей программы. Это довольно долго делали жрецы-лингвисты, отдаляя язык от народа, придавая ему сакральный статус запредельной тайны. Правда в том, что обладая достаточным минимумом направленной информации, можно научиться создавать действенные суггестивные тексты для терапии личности или очарования общества; оценить правдивость, состояние и истинное отношение к делу собеседника. И, наконец, расправить спутанное крыло, чтобы подняться на неведомую пока высоту Творчества.
Мир неуклонно меняется. Вместе с ним трансформируются и представления людей об основных общественных мифах влияния – магии и науке. «Дом колдуньи» сегодня – это уже не просто избушка бабы Яги, наполненная змеями, летучими мышами и колдовскими зельями. Это – вполне современная постройка, оснащенная новейшими техническими приборами и компьютером, потому что воздействовать ведающим – людям с системным гуманитарным образованием - приходится быстро, осознанно, а главное – точно. И тогда, всемогущая стрела Слова, направленного умелой рукой мастера, попадет точно в «яблочко».